Мы привыкли молчать

Мы слишком долго сбивали замки,
Хотя ключи ржавели рядом.
Мы слишком долго питались ядом,
Ломая асфальтом святые ростки.
Мы слишком долго сбивали замки…

Мы были герои Великой войны,
Мы льстили богам. На обочине трупы
Ковали награды, послушные губы
Шептали заученно: «Мы не рабы!»
Мы были герои Великой войны…

Грязными руками с пинцетом в тело,
Вырванный звук в персональное дело,
Можно уйти, не прощаясь, смело:
Мы привыкли молчать!
Мы привыкли молчать!

Толпы людей в бесформатные двери,
В мокрых постелях безликие звери,
С пеной у рта в освящённые кельи.
Мы привыкли молчать!
Мы привыкли молчать!

Мы били, смеясь, отупевших детей,
Кричащих о праве на смелое детство.
Цемент униформы – надёжное средство
Приблизить к стандарту свободу идей.
Мы били, смеясь, отупевших детей…

Любили всем телом народные марши,
Но в стройном кольце обнаглевшей охраны,
Следящей за тем, чтобы рваные раны
Не дали возможности действовать дальше.
Любили всем телом народные марши…

Отредактировано rich (13-06-2007 13:04:16)

Звуки бумажного леса

Звуки бумажного леса
Давят на уши и просят огня.
Вечные поиски места,
Зовущие в полночь меня.
Странные игры Луны,
В правилах столько неправильных слов.
Наши квартиры пусты
В чреве забытых домов.

Но завтра не нужно будет следить за чужой спиной
И в мёртвые окна стучаться, забыв, что такое покой.
Я верю, что всё же найду тот дом, которого нет,
И эхо подъездов сольётся в ответ.

Ветер на улицах мёртв –
Город не спит – он убит.
Слышишь раздавленный рёв,
Слышишь расплавленный крик.
Это последний рубеж,
Это стихи на двери.
Плавится город надежд,
Так не дождавшись зари.

Но завтра не нужно будет следить за чужой спиной
И в мёртвые окна стучаться, забыв, что такое покой.
Я верю, что всё же найду тот дом, которого нет,
И эхо подъездов сольётся в ответ.

Если случайная ночь
Выплюнет звёзды, хрипя –
Я ей не в силах помочь,
И я сжигаю себя.
Двери окроются мне,
Города нет – только я.
Двери в лесу, и во мне
Ржавое жало огня.

Но завтра не нужно будет следить за чужой спиной
И в мёртвые окна стучаться, забыв, что такое покой.
Я верю, что всё же найду тот дом, которого нет,
И эхо подъездов сольётся в ответ.

Обряд отклонения ко сну

Желание выключить свет,
Стремление спать на полу,
Надежда на поздний рассвет –
Обряд отклонения ко сну.

Твоё лицо где-то рядом со мной в темноте,
И я вижу его сквозь закрытые веки.
Свободная ночь опускается в окна ко мне,
И Луна разливает широкие реки
В пустоте блёклой квартиры,
Способной выращивать сны,
На стене забытой квартиры
Появляются чьи-то следы…

Игра пораждает игру,
Игра в ожидании ночи.
Обряд отклонения ко сну
В альянсе рифмованных строчек.

Спокойные сны отправляются спать на заре,
Как полночные птицы в уютные гнёзда.
Только тёплый твой взляд растворяется в стекле,
И мелодия рвётся к тающим звёздам.
В пустоте старой квартиры,
Способной выращивать сны.
На стене забытой квартиры
Появляются чьи-то следы.

В пустоте забытой квартиры
Появляются наши следы…

Мы уходим в квартиры

Пусть больно бьют прохожих дожди,
Пусть ночь стучит в закрытые двери,
Пусть голос поэта нервозно дрожит,
Пьянённый свободой трущобной панели.

Мы уходим в квартиры!
Да!
Мы уходим в квартиры!
И…
Мы уходим в квартиры!
Но!
Мы выйдем, когда нас позовут,
Когда мозги созреют в кастрюлях,
Когда слова сожмутся в газ
И вплавится в тело, а сейчас…
Мы уходим в квартиры!

Пусть злой рок-н-ролл марширует в ночь!
Здесь правды не было – она вся в нас!
Пусть чью-то жену заменяет дочь
И рваные ритмы в первый раз.

Мы уходим в квартиры!
Да!
Мы уходим в квартиры!
И…
Мы уходим в квартиры!
Но!
Мы выйдем, когда нас позовут,
Когда мозги созреют в кастрюлях,
Когда слова сожмутся в газ
И вплавится в тело, а сейчас…
Мы уходим в квартиры!

Пусть небо молчит под давлением домов,
В ночной тишине затухают костры.
Пусть тяжесть цепей над обильностью снов,
Но грязь тротуаров не склеит нам рты.

Мы уходим в квартиры!
Да!
Мы уходим в квартиры!
И…
Мы уходим в квартиры!
Но!
Мы выйдем, когда нас позовут,
Когда мозги созреют в кастрюлях,
Когда слова сожмутся в газ
И вплавится в тело, а сейчас…
Мы уходим в квартиры!